Глава четвертая
I.
Въ началљ жизни мною правилъ
Прелестный, хитрый, слабый полъ;
Тогда въ законъ себљ я ставилъ
Его единый произволъ.
Душа лишь только разгаралась,
И сердцу женщина являлась
Какимъ-то чистымъ божествомъ.
Владљя чувствами, умомъ,
Она сiяла совершенствомъ,
Предъ ней я таялъ въ тишинљ;
Ея любовь казалась мнљ
Недосягаемымъ блаженствомъ.
Жить, умереть у милыхъ ногъ –
Иного я желать не могъ.
II.
То вдругъ ее я ненавидљлъ,
И трепеталъ, и слезы лилъ,
Съ тоской и ужасомъ въ ней видљлъ
Созданье злобныхъ тайныхъ силъ;
Ея пронзительные взоры,
Улыбка, голосъ, разговоры,
Все было въ ней отравлено,
Измљной злой напоено,
Все въ ней алкало слезъ и стона,
Питалось кровiю моей...
То вдругъ я мраморъ видљлъ въ ней,
Передъ мольбой Пигмалiона
Еще холодный и нљмой,
Но вскорљ жаркiй и живой.
III.
Признаться ль вамъ, я наслажденье
Въ то время лишь и разумљлъ,
Мнљ было мило ослљпленье,
Объ немъ я послљ пожалљлъ.
Но я заманчивой загадкой
Не долго мучился украдкой...
И какъ же помогли онљ! –
Шепнули сами слово мнљ,
Давно извљстное по свљту,
И даже никому оно
Ужъ не казалось и смљшно.
Такъ разгадавъ загадку эту,
Сказалъ я: только-то, друзья?
Куда, какъ недогадливъ я!
IV.
Страстей мятежныя заботы
Прошли, не возвратятся вновь;
Души безчувственной дремоты
Не возмутитъ уже любовь –
Пустыя красоты порока
Блестятъ и нравятся до срока.
Пора проступки юныхъ дней
Загладить жизнiю моей.
Молва играя очернила
Мои начальныя лљта,
Ей подмогала клевета,
И дружба не всегда щадила.
Но къ счастью судъ молвы слљпой
Опровергается порой!...
V.
Словами вљщаго поэта
Сказать и мнљ позволено:
Темира, Дафна и Лилета
Какъ сонъ забыты мной давно.
Но есть одна межъ ихъ толпою...
Я долго былъ плљненъ одною. ...
Но былъ ли я любимъ, и кљмъ,
И гдљ, и долго ли?... Зачљмъ
Вамъ это знать? Не въ этомъ дљло!
Что было, то прошло, то вздоръ;
А дљло въ томъ, что съ этихъ поръ
Во мнљ ужъ сердце охладљло,
Закрылось для любви оно,
И все въ немъ пусто и темно.
VI.
Дознался я, что дамы сами,
Душевной тайнљ измљня,
Не могутъ надивиться нами,
Себя по совљсти цљня;
Восторги наши своенравны
Имъ очень кажутся забавны;
И, право, съ нашей стороны
Мы непростительно смљшны.
Закабалясь неосторожно,
Мы ихъ любви въ награду ждемъ,
Любовь въ безумiи зовемъ,
Какъ будто требовать возможно
Отъ мотыльковъ иль отъ лилей
И чувствъ глубокихъ, и страстей!
XVIII./XVIIa/
Но ты, губернiя Псковская,
Теплица юныхъ дней моихъ!...
Что можетъ быть, страна пустая,
Несноснљй барышень твоихъ?
Межъ ими нљтъ, замљчу кстати,
Ни тонкой вљжливости знати,
Ни вљтренности милыхъ шлюхъ.
Я уважая Русскiй духъ,
Простилъ бы имъ ихъ сплетни, чванство,
Фамильныхъ шутокъ остроту,
Пороки зубъ, нечистоту,
И непристойность, и жеманство;
Но какъ простить имъ модный бредъ
И неуклюжiй этикетъ?
XXV.(XXIV*)./XXIV*/
Увы, Татьяна увядаетъ;
Блљднљетъ, гаснетъ и молчитъ!
Ничто ее не занимаетъ,
Ея души не шевелитъ.
Качая важно головою,
Сосљды шепчутъ межъ собою:
Пора, пора бы замужъ ей!...
Мать то же мыслитъ – у друзей
Тихонько требуетъ совљта.
Друзья совљтуютъ: зимой
Въ Москву подняться всей семьей –
Авось въ толпљ большаго свљта
Татьянљ сыщется женихъ
Милљй иль счастливљй другихъ.
XXVI./XXIVa/
Татьяну все воображая
Еще ребенкомъ няня ей
Сулитъ веселье истощая
Риторику хвалы своей.
Вотще она велерљчиво
Москву описываетъ живо:
Ея рљчей безсиленъ звукъ,
Лишь распаляется недугъ,
И грусть терзаетъ съ новой силой
Ея упрямое дитя,
Уже едва не прекратя
Земную жизнь души унылой...
Страдаетъ Таня все больнљй,
И до замужества ли ей!
XXVII./XXIVб/
Не въ первый разъ моей Татьянљ
Ужъ назначали жениховъ:
Семейство Лариныхъ заранљ
Поздравить всякой былъ готовъ
Съ наслљдникомъ. И въ самомъ дљлљ
Ея искали, но доселљ
Она отказывала всљмъ –
Старушка мать гордилась тљмъ –
Сосљдки всљхъ именовали,
По пальцамъ даже перечли;
Тамъ до Онљгина дошли,
Его усердно обсуждали
И предрљкли уже разводъ
Съ Татьяной – много черезъ годъ.
XXVIII./XXIVв*/
Но сплетни скоро перестали,
Не вздумалъ свататься женихъ.
Когда сосљди ждать устали,
Ихъ говоръ самъ собой затихъ;
Да имъ и въ умъ не приходило,
Какъ Таня глубоко таила
Любовь и боль въ душљ своей. ...
Но полно. Надо мнљ скорљй
Развеселить воображенье
Картиной счастливой любви.
Невольно, милые мои,
Меня стљсняетъ сожалљнье;
Простите мнљ: я такъ люблю
Татьяну милую мою!
XL.(XXXVI)
Ужъ ихъ далече взоръ мой ищетъ...
А лљсомъ кравшiйся стрљлокъ
Поэзiю клянетъ и свищетъ,
Спуская бережно курокъ.
У всякаго своя охота,
Своя любимая забота:
Кто цљлитъ въ утокъ изъ ружья,
Кто бредитъ риθмами, какъ я,
Кто бьетъ хлопушкой мухъ нахальныхъ,
Кто правитъ въ замыслахъ толпой,
Кто забавляется войной,
Кто въ чувствахъ нљжится печальныхъ,
Кто занимается виномъ:
И благо смљшано со зломъ.
XLI.(XXXVII)
А что жъ Онљгинъ? Кстати, братья!
Терпљнья вашего прошу:
Его вседневныя занятья
Я вамъ подробно опишу.
Онљгинъ жилъ Анахоретомъ;
Въ седьмомъ часу вставалъ онъ лљтомъ
И отправлялся налегкљ
Къ бљгущей подъ горой рљкљ;
Пљвцу Гюльнары подражая,
Сей Геллеспонтъ переплывалъ,
Потомъ свой кофе выпивалъ,
Плохой журналъ перебирая,
И одљвался... Только врядъ
Вы носите ль такой нарядъ:
XLII.(XXXVIII)
Носилъ онъ Русскую рубашку,
Платокъ шелковый кушакомъ,
Армякъ Татарскiй на распашку,
Картузъ съ огромнымъ козырькомъ
Подвижнымъ. Симъ уборомъ чуднымъ,
Безнравственнымъ и безразсуднымъ,
Была весьма огорчена
Его сосљдка Дурина,
А съ ней Мизинчиковъ. Евгенiй
Быть можетъ толки презиралъ,
А вљроятно ихъ не зналъ;
Онъ всљхъ своихъ обыкновенiй
Не измљнялъ въ угоду имъ,
За что былъ ближнимъ нестерпимъ.
ВНИМАНИЕ!
ФОРМЫ ОБРАТНОЙ СВЯЗИ НА ДОПОЛНИТЕЛЬНЫХ СТРАНИЦАХ ВРЕМЕННО НЕ РАБОТАЮТ
ПРОСЬБА ПРИСЫЛАТЬ СООБЩЕНИЯ НЕПОСРЕДСТВЕННО НА chmournoff@rambler.ru
