КОММЕНТАРИИ  К  ИЗОБРАЖЕНИЯМ

(Атрибуция заимствована из полного каталога Р.Г.Жуйковой http://feb-web.ru/feb/pushkin/serial/v85/v85-086-.htm  ). Для каждого изображения дан адрес оригинала в "Пушкинском Доме" (Институте русской литературы Российской Академии наук, Санкт-Петербург, наб. Макарова, 4) - №№ единицы хранения, листа и негатива.

    Известно около 90 рисунков, приписываемых Пушкину, которые можно считать автопортретами или автошаржами. Приводим из них немногим более половины. Конечно, наибольший интерес для нас представляют те, что выполнены на полях рукописи "Евгения Онегина", так как многие из них увязаны с текстом и могут прояснить его сокровенный смысл.

   №1. Автопортрет в форме лицеиста. На отдельном листе, справа надпись: «Je suis» (это Я). Без даты. Приблизительно датируется от 1816 до1820 года. Т. Г. Цявловская (автор по крайней мере трех изданий, посвященных рисункам Пушкина) вообще отрицает принадлежность данного рисунка руке Пушкина: возможно, апокриф; возможно принадлежит перу лицейского учителя рисования Сергея Гавриловича Чирикова (см. раздел Галерея портретов, №2). Адрес оригинала в "Пушкинском Доме" (Институте русской литературы Российской Академии наук, Санкт-Петербург, наб. Макарова, 4): ед. хран. № 1714, лист 1. Негатив № 9003.

   №2. Автопортрет в круге на заштрихованном фоне. На отдельном листе. Адрес оригинала в "Пушкинском Доме" (Институте русской литературы Российской Академии наук, Санкт-Петербург, наб. Макарова, 4): ед. хран. № 794, л. 1. Нег. № 9302. Без обозначения даты. Датировки специалистов сильно разнятся: от 1817 (Т. Г. Цявловская) до 1823 (Бор. Викт. Томашевский, 1890-1957, текстолог, редактор и комментатор собраний сочинений А.С.Пушкина  конца 40-х — начала 50-х годов ХХ века. В настоящее время наиболее авторитетный из пушкиноведов, т.к. его авторитет поддержан похвалами В.В.Набокова, сейчас самого популярного из писателей-эмигрантов ХХ столетия, благодаря роману "Лолита", запрещенному в Советской России — а в России популярность, как известно, является критерием истины.  Мало кто читает остальные сочинения Набокова, прозу,  стихи и мемуары — а зря, так как это самая оригинальная русская судьба ХХ века с точки зрения профессионализма. Как сыну политического эммигранта, ему была заказана обратная дорога в Россию. Поэтому пришлось развивать себя в качестве даже не двуязычного, а трехъязычного писателя — русского, француза и англоязычного американца. В этом он весьма преуспел и сделал неплохую писательскую карьеру, и именно это роднит его характер с характером Пушкина, получившего в детстве воспитание, позволявшее думать прямо по-французски, без перевода — в школе великий поэт даже имел прозвище "француз" - сравни Галерея портретов, №№ 2 и 3). В "Пушкинском Доме" № 46, л. 15. Нег. № 163.

    №3. Рисунок в рукописи поэмы «Кавказский пленник», рядом с портретами Раевских (семья генерала, героя войны 1812 года, один из сыновей которого был "демоном моим" Евгения Онегина — см. у нас в тексте 8, IV, 7 и соответствующий комментарий на странице Глава 8 ). Редкий у Пушкина пример автопортрета в ³/₄. Байроновская поза "опершись на руку щекой" напоминает Чирикова и Гейтмана (см. раздел Галерея портретов, №№ 2 и 3). В "Пушкинском Доме" № 46, л. 15. Нег. № 163.

   Один мой знакомый художник говаривал: "Пушкин очень плохой рисовальщик: сравните его с Лермонтовым - тот гораздо сильнее. У Пушкина одни профили, а это самое яркое во внешности - всякий дурак нарисует. Ты мне дай портрет хотя бы в 3/4, чтобы был похож!". Существует много подобных безапелляционных суждений, я бы даже сказал, что они характерны для России и русских (они, например, щедро рассыпаны в комментариях Набокова). Лично у меня они всегда рождают желание заступиться за "наше всё". Почти всегда замечения подобного рода снимаются, если глубже думать о цели, которая преследуется творцом критикуемого предмета. Пушкин, в отличие от Лермонтова, никогда не ощущал себя художником, и уж тем более не собирался делать такую карьеру - мне, например, не известно ни одной его акварели, не говоря о картинах в другой технике. У него сплошь иллюстрации и карикатуры, а уж карикатурист, конечно за образец возьмет у личности прежде всего самое яркое.

    №4. Автопортрет  в образе разочарованного молодого человека на листе рукописи поэмы «Кавказский пленник» (на полях у строк: «Но русский жизни молодой / Давно утратил сладострастье»). 1821 г. В "Пушкинском Доме"  № 46, л. 6. Нег. № 145.

   Это время сочинения поэм "Кавказский пленник", "Бахчисарайский фонтан" и "Цыганы", которые литературоведы называют "байроническими". В самом деле, герои этих произведений напоминают (прежде всего своим ранним разочарованием в прелестях жизни) героев некоторых поэм Байрона — особенно Чайльд-Гарольда, которого Байрон создавал как раз в том возрасте, в каком Пушкин сочинял перечисленные поэмы. Поздний Байрон (поэма "Дон Жуан") лежит несколько в ином ключе, но следует признать, что Онегин первой главы, сочинявшийся вместе с "байроническми поэмами", в полной мере наделен чертами упомянутого "байронизма". Он бы и закоснел в этом качестве, если бы не любовь к Татьяне, которую, как ни странно, отрицают многие знатоки Пушкина (в их числе даже такой титан психологии, как Достоевский!).

    №5. Автопортрет в образе турка на обороте листа с записью турецких слов, среди карикатур. 1821г. В "Пушкинском доме"   № 698, л. 1 оборот. Нег. № 2962.

   Турки были объектом насмешек с Екатерининской эпохи вплоть до конца Николаевской (Николая I), потому что систематически воевали с русскими и систематически терпели поражение — причем насмешек не только в России, что вполне естественно для политического врага, но и по всей Европе: достаточно вспомнить карикатурную музыку "турецкого рондо" (кстати, по форме вовсе не рондо) из популярной сонаты В.-А.Моцарта.

   №6. Автопортрет в облике женщины. На том же листе, что и  № 5. 1821 г. В "Пушкинском доме"  № 698, л. 1 оборот, Нег. № 2962.

   В ходе подготовки Полного собрания сочинений Пушкина, посвященного столетию со дня смерти (начатого в 1937), которое должно было иметь специальный, 18-й, том, посвященный рисункам Пушкина, под ред. А. М. Эфроса, Т. Г. Зенгер-Цявловской и М. Д. Беляева, не изданный из-за начавшейся войны, Беляевым в его послевоенной диссертации указана конкретная дама — Е. Х. Крупенская — профиль которой, по его мнению напоминает изображенный на данном рисунке (впрочем, эту идею приписывают Б.В.Томашевскому). Поэтому сейчас существуют две точки зрения на этот рисунок:  как на 1)карикатуру - смесь профилей Крупенской и Пушкина и 2)портрет Крупенской. Первое более вероятно, т.к. рисунок размещен среди других, имеющих явно карикатурный характер.

    №7. Автопортрет, зачеркнутый волнистой линией в черновиках поэмы «Бахчисарайский фонтан». 1822 г. В "Пушкинском доме"   № 832, л. 23. Нег. № 497.

   По времени это как раз начало работы над "Онегиным". В Путешествии Онегина поэт будет вспоминать это романтическое для себя время и увязывать его как раз с поэмой "Бахчисарайский фонтан" - см. у нас на странице 89 , стихи 8, XXVII, 5-10.

   №8. Автопортрет со светлыми волосами, зачеркнутый штрихами. В черновиках романа «Евгений Онегин», гл. 1, строфы IX—XV по нашей нумерации, где говорится об обольщении женщин. Июнь 1823 г. В "Пушкинском доме"  № 834, л. 8. Нег. № 709.

   То, что портрет зачеркнут, позволяет его трактовать, например, как  иллюстрацию к словам: "Нет вещи более обманчивой, чем сладострастье" или "Пустые красоты порока\ Блестят и нравятся до срока" (4, IV, 5-6 на странице Глава 4 ) и т.п. При желании предыдущий рисунок (№7) можно воспринимать как иллюстрацию ко всему лирическому отступлению 4, I-VI, т.е. всего листа Глава 4 и начала 41 , а этот (№8) - например, к последующим рассуждениям автора и Онегина о "старых обезьянах хваленых дедовских времян" в 4, VI-VIII, т.е. продолжения листа 41 . Относительно зачеркиваний: - у Пушкина встречается целый ряд перечеркнутых изображений, но в каждом конкретном случае и причины, и характер этих зачеркиваний разные и обусловлены, на наш взгляд, различными замыслами и эмоциями. Конкретно здесь они носят характер цензуры, не пропускающей сладострастные выражения лица и как бы говорят изображенному: "не смотри туда!".