|
XLI.(XLIII) И вы, красотки молодые, Которых позднею порой Уносят дрожки удалые По петербургской мостовой, - И вас покинул мой Евгений. Отступник бурных наслаждений, Онегин дома заперся, Зевая, за перо взялся, Хотел писать, - но труд упорный Ему был тошен - ничего Не вышло из пера его, И не попал он в цех задорный Людей, о коих не сужу Затем, что к ним принадлежу.
XLII.(XLIV) И снова преданный безделью, Томясь душевной пустотой, Уселся он с похвальной целью Себе присвоить ум чужой - Отрядом книг уставил полку; Читал, читал - а всё без толку: Там скука, там обман и бред; В том совести, в том смысла нет; На всех различные вериги; И устарела старина, И старым бредит новизна. Как женщин, он оставил книги, И полку с пыльной их семьёй Задёрнул траурной тафтой.
XLIII.(XLV) Условий света свергнув бремя, Как он, отстав от суеты, С ним подружился я в то время. Мне нравились его черты, Мечтам невольная преданность, Неподражательная странность И резкий, охлаждённый ум. Я был озлоблен, он - угрюм, Страстей игру мы знали оба, Томила жизнь обоих нас, В обоих сердца жар погас, Обоих ожидала злоба Слепой Фортуны и людей На самом утре наших дней.
XLIV.(XLVI) Кто жил и мыслил, тот не может В душе не презирать людей; Кто чувствовал - того тревожит Призрак невозвратимых дней: Тому уж нет очарований, Того змия воспоминаний, Того раскаянье грызёт. Всё это часто придаёт Большую прелесть разговору. Сперва Онегина язык Меня смущал, но я привык К его язвительному спору, И к шутке, с желчью пополам, И злости мрачных эпиграмм. XLV.(XLVII) Как часто летнею порою, Когда прозрачно и светло Ночное небо над Невою,[8] И вод весёлое стекло Не отражает лик Дианы, Воспомня прежних лет романы, Воспомня прежнюю любовь, Чувствительны, беспечны вновь, Дыханьем ночи благосклонной Безмолвно упивались мы! Как в лес зелёный из тюрьмы Перенесён колодник сонный - Так уносились мы мечтой К началу жизни молодой. |
1, XLI, 3. Дрожки - (от дрожать, вздрагивать) - вид повозки, часто с симметричными “крыльями” спереди и сзади. Дрогами называли и продольные конструктивные элементы, связывающие эти крылья.
1, XLII, 9. Вериги - кандалы, цепи, железа, оковы, носимые на голом теле для смирения плоти (словарь В.Даля).
1, XLIII, 2. Суета - “суета”, “суета сует” (т.е. превосходная степень суеты) - выражения из Библейской книги “Екклесиаст”, играющее в ней роль рефрена (припева).
1, XLIII, 6. (. . . . . . . . . . . . . . . . . .)
1, XLIII, 13. Фортуна – древнеримская богиня счастья, удачи. У греков ей соответствует Тихэ.
[8] <1, XLV, 3>Читатели помнят прелестное описание петербургской ночи в идиллии Гнедича: “Вот ночь; но не меркнут златистые полосы облак. Без звезд и без месяца вся озаряется дальность. На взморье далёком сребристые видны ветрила Чуть видных судов, как по синему небу плывущих. Сияньем бессумрачным небо ночное сияет, И пурпур заката сливается с златом востока: Как будто денница за вечером следом выводит Румяное утро. - Была то година златая, Как летние дни похищают владычество ночи; Как взор иноземца на северном небе пленяет Сиянье волшебное тени и сладкого света, Каким никогда не украшено небо полудня; Та ясность, подобная прелестям северной девы, Которой глаза голубые и алые щеки Едва оттеняются русыми локон волнами. Тогда над Невой и над пышным Петрополем видят Без сумрака вечер и быстрые ночи без тени, Тогда Филомела полночные песни лишь кончит, И песни заводит, приветствуя день восходящий. - Но поздно; повеяла свежесть на невские тундры; Роса опустилась;... ... Вот полночь; шумевшая вечером тысячью весел, Нева не колыхнет; разъехались гости градские; Ни гласа на бреге, ни зыби на влаге, всё тихо; Лишь изредка гул от мостов пробежит над водою. Лишь крик протяженный из дальней промчится деревни, Где в ночь окликается ратная стража со стражей. Всё спит... ...” (Примечание А. С. Пушкина) <Строго говоря, по исконному греческому мифу, Филомела, дочь Афинского царя Пандиона, была превращена в ласточку, а в соловья - ее сестра Прокна (см., напр.: Овидий “Метаморфозы”,VI). Гнедич опирается на латинизированный вариант мифа, изложенный у римских писателей Гая Юлия Гигина и так называемого псевдо-Апполодора, по которому Прокна стала ласточкой, а Филомела соловьём. (Комм. в ред. П.В.Степанова)> Гнедич Николай Иванович (1784-1833) - русский поэт и переводчик. Наиболее знаменит его перевод поэмы Гомера "Илиада", опубликованный в 1829 году. 1, XLV, 5. Диана – древнеримская богиня, символ луны. |